Туман [= Мгла; Твари / The Mist] - Стивен Кинг

Банка зеленого горошка, пролетев через две кассы, ударилась ей в правую грудь. Миссис Кармоди, квакнув от неожиданности, замолчала. Вперед вышла Аманда.

— Заткнись, — сказала она. — Стервятница. Заткнись.

— Она служит Нечистому! — опять заорала миссис Кармоди, и на губах ее заиграла нервная улыбка. — С кем ты спала прошлой ночью, миссис? С кем ты легла? Мать Кармоди все видит! Да! Мать Кармоди видит, чего не видят другие!

Но сотканные ею чары уже оборвались, и Аманда спокойно выдержала ее взгляд.

— Мы, идем или будем стоять здесь целый день? — спросила миссис Репплер.

И мы пошли. Спаси нас бог, мы пошли.

* * *

Ден Миллер шел первым. Олли вторым. Я шел последним, сразу за миссис Репплер. Наверно я никогда в жизни так не боялся. Моя рука, сжимающая рукоятку от швабры, стала скользкой от пота.

Выйдя за дверь, я снова почувствовал тонкий неестественный едкий запах тумана. Миллер и Олли уже растворились в белизне, а Хатлена, шедшего третьим, едва было видно.

«Всего двадцать футов, — твердил я себе. — Всего двадцать футов».

Миссис Репплер медленно, но твердо шагала впереди меня, чуть покачивая зажатой в правой руке теннисной ракеткой. Слева от нас была красная шлакоблочная стена. Справа, как призрачные корабли, стояли в тумане машины первого ряда автостоянки. Потом из белизны возник еще один мусорный бак, а за ним скамейка, на которой люди иногда ждали очереди к телефону-автомату. «Всего двадцать футов. Миллер наверно уже там. Двадцать футов это всего десять-двенадцать шагов, так что…»

— О, боже! — вскрикнул Миллер. — Боже милостивый! Вы только посмотрите!

Миллер действительно добрался до места.

Бадди Иглтон, шедший перед миссис Репплер, повернулся было, испуганно таращась огромными глазами, и хотел бежать. Она легонько толкнула его в грудь ракеткой.

— Куда это ты собрался? — спросила она своим строгим, чуть скрипучим голосом, и на этом паника прекратилась.

Мы догнали Миллера. Я бросил взгляд через плечо и увидел, что «Федерал Фудс» скрыло туманом. Красная шлакоблочная стена становилась бледнорозовой и исчезала из вида полностью буквально в пяти футах от входа в супермаркет. Никогда в жизни я не чувствовал себя таким изолированным, таким одиноким.

Внутри аптека больше всего напоминала бойню. Мы с Миллером почти угадали. Все твари, скрывающиеся в тумане, находили жертву в основном по запаху. И это логично. Зрение было бы для них почти бесполезно. От слуха толка не намного больше, поскольку, как я уже писал, туман странным образом путает всю акустику: звуки, раздающиеся близко, делает далекими, а далекие иногда близкими. Эти твари из тумана шли, повинуясь самому верному чувству. Шли по запаху.

Тех, кто остался в супермаркете, в каком-то смысле спасло отсутствие электричества, потому что перестали работать двери с фотоэлементами, и, когда появился туман, магазин оказался как бы запечатанным. В аптеке же двери были открыты и застопорены. Когда прервалась подача электричества, перестали работать их кондиционеры, и они открыли двери, чтобы вошел свежий воздух. Однако со свежим воздухом вошло и еще что-то.

В дверях лежал на животе мужчина в бордовой рубашке. Вернее, это сначала я подумал, что она бордовая, а потом заметил несколько белых участков внизу и понял, что недавно рубашка была белой целиком. Бордовой она стала от высохшей крови. Что-то еще было не так, и я долго не мог сообразить, что. Даже когда Бадди Иглтона громко стошнило, до меня и то дошло не сразу. Видимо, когда с людьми случается что-то столь необратимое, мозг отказывается принимать это сразу. Если вы не были на войне.

У мужчины не хватало головы. Ноги его лежали на пороге аптеки, и голове полагалось бы свисать с нижней ступеньки. Но ее просто не было.

Джиму Грондину этого оказалось достаточно. Он отвернулся, закрывая руками рот, взглянул на меня безумными красными глазами и, качаясь, поплелся обратно к магазину. Никто не обратил на него внимания. Миллер прошел внутрь. Майк Хатлен за ним. Миссис Репплер остановилась у одной из дверей с теннисной ракеткой в руках. Олли встал с другой стороны, держа в руке направленный в землю пистолет, и сказал:

— Кажется, я начинаю терять надежду, Дэвид.

Бадди Иглтон стоял, прислонившись к телефонной будке с видом человека, только что получившего плохие известия. Широкие плечи его тряслись от рыданий.

— Не надо так сразу сбрасывать нас со счетов, — сказал я Олли и вошел в аптеку. Мне не хотелось этого делать, но я обещал Билли комиксы.

В аптеке царил сумасшедший хаос. Повсюду валялись книги в бумажных обложках и журналы. У самых моих ног лежали «Спайдермен» и «Невероятная Громадина», и, почти не задумываясь, я поднял их и сунул в задний карман. Бутылочки и коробочки с лекарствами были разбросаны по всему полу. Из-за прилавка свисала чья-то рука.

Меня охватило ощущение нереальности происходящего. Разгром, кровь — все это само по себе странно. Но помещение выглядело так, словно тут справляли какой-то сумасшедший праздник: повсюду висели, как мне сначала показалось, гирлянды и ленты. Не широкие и плоские, как обычно, а похожие или на толстые струны, или на тонкие провода. Я еще обратил внимание, что они такого же яркого цвета как сам туман, и по спине у меня пробежал холодок нехорошего предчувствия. Если это не креп, то что же? С некоторых из «гирлянд» свисали, болтаясь в воздухе, книги и журналы.

Майк Хатлен пнул ногой какую-то странную черную штуку. Длинную и щетинистую.

— Что это за чертовщина? — спросил он, не обращаясь ни к кому конкретно.

И внезапно я понял. Я знал, что убило всех этих людей, которым пришлось остаться в аптеке, когда нахлынул туман. Людей, которых нашли по запаху…

— Назад, — сказал я. В горле у меня совершенно пересохло, и слова вылетали коротко и сухо, как выстрелы. — Уходим.

Олли взглянул на меня.

— Дэвид?..

— Это паутина, — сказал я, и в этот момент с улицы донеслись два крика. Первый от испуга, может быть, второй от боли. Кричал Джим. Видимо, если есть такая штука, как долг судьбе, он теперь расплачивался.

— Бежим! — крикнул я Майку и Дену Миллеру.

Тут что-то взвилось в тумане. На белом фоне невозможно было разглядеть, что это, но я услышал звук, похожий на свист хлыста, которым хлопнули вполсилы. И когда он обвил ногу Бадди Иглтона, перехватив джинсы над коленом, я увидел.

Он вскрикнул и схватился за первое, что попало под руку — телефон. Трубка соскочила и, пролетев на длину провода, закачалась у земли.

— О, боже! Больно! — закричал Бадди.

Олли подхватил его, и я, увидев, что случилось, понял, почему у человека, лежавшего на ступенях, не было головы. Тонкий белый провод, закрутившись вокруг ноги Бадди, как шелковый шнур, начал врезаться в кожу. Штанина, отрезанная словно бритвой, стала сползать по ноге, а на коже, в том месте, где в нее врезался провод, появился круглый надрез, брызжущий кровью.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});